Его профессиональное кредо – корреспондент должен не только писать. Он обязан участвовать в социально-политической жизни города, региона, страны – по мере своих сил и возможностей. Ямальскому журналисту, автору многих книг об Арктике, корреспонденту «ПК» Юрию Морозову исполнилось 65 лет.
Активный ботаник
Салехардский школьник, прочитав в одном из молодёжных изданий статью о фотонных кораблях, категорически не согласился с автором текста и написал в редакцию своё мнение. Его заметку опубликовали, школьник получил три рубля гонорара – солидные деньги полвека назад. Любознательный мальчик вёл переписку со многими центральными газетами, журналами. А ещё, будучи пятиклассником – с Всесоюзным ботаническим садом имени Комарова в Ленинграде.
– Ботаника – моё самое первое увлечение, – вспоминает Юрий Андреевич. – Бабуля привила любовь к цветам. В библиотеке прочитал много книг, выписал даже сочинения в четырёх томах Ивана Мичурина и Климента Тимирязева. Прочёл, мало что понял, но след остался. Затем появились иные увлечения: история, археология, физика особенно квантовая и ядерная, кибернетика...
Юрий Морозов всегда был в первых рядах в комсомоле, активного парня заметили, двигали наверх, чтобы подняться по карьерной лестнице, надо было вступить в члены компартии. Но не вписался свободолюбивый молодой человек в уставные рамки.
– Меня угораздило сказать первому секретарю горкома партии, что устав КПСС, как прокрустово ложе, ограничивает свободу человека. Потом мне говорили, что зря не пошёл в партию.
– Не жалеете?
– Нет, конечно, жизнь сложилась так, как сложилась. Зря ничего не делается. Я был свободным разгильдяем, надо было умудриться в выпускном классе схлопотать «двойку» по поведению в третьей четверти. Отношения с девочкой выяснял на уроке, какие там тригонометрические функции... В общем, выставили с урока. Не я один такой. Наше послевоенное поколение было особенно энергичным. Но всё было в меру, никто не сел в тюрьму, хотя в ходу были и финки, и кастеты – знали край, за который переходить нельзя.
Ямальский буфер
Очень благодарен Юрий Морозов своим школьным учителям. За то, что научили думать, привили интерес к инженерии, литературе, искусству, технике... Самое страшное наказание для его сверстников было услышать в свой адрес об отсутствии интереса к чему-либо. Непроходящая морозовская любознательность оттуда. Именно она толкала ямальского журналиста забираться в самые дальние уголки округа и за его границы.
– В Тазовском районе однажды болтался почти месяц, уже уезжать – в Тазовской губе шторм, а я плавать не умею, благо всё обошлось. Оттуда много материала привёз для радио. По моим сообщениям отправили потом туда комиссию проверять, посчитали, что я сгущал краски. Оказалось, даже не дорисовал. Там страшная была ситуация – рыбу варёную ели, ничего больше не было у тундровиков. Отправили несколько вертолётов с деньгами, продуктами да товарами первой необходимости.
Ездил много. Раньше проще было: в аэропорту подошёл к пилотам – и в любую точку округа, а пока они свои профессиональные дела решали, я удовлетворял журналистское любопытство.
В салехардской квартире на полу лежит тяжеленный камень.
– Эту хромитовую руду с красными корундами размером с голубиное яйцо я пёр с Полярного Урала в сумке, – ответил на мой вопросительный взгляд хозяин дома.
Большую коллекцию камней Юрий Андреевич передал в музей имени Шемановского. А с ними комод, который дарили деду на свадьбу в 1890 году, и другие предметы двух прошлых веков, всего около трёх тысяч единиц. В Тюменский Госархив сдал около двух тысяч собственных публицистических и фотоматериалов.
16 лет Юрий Морозов работал собкором от Ямала в «Тюменской правде». Как он пишет в автобиографии, был неким буфером между руководством области и округа. Приходилось немало материалов готовить и в Москву, и в Тюмень. Не все шли в печать, достаточно было объективную информацию донести до руководства, чтобы ситуация была понята правильно.
– В 90-х годах главной задачей журналистов было отстаивание бюджетной самостоятельности автономного округа, получение статуса субъекта Федерации и развитие органов власти, соответствующих статусу. Мы активно занимали эту позицию на встречах с тюменским руководством, с активными противниками этого процесса. И одновременно надо было сохранить стабильность в регионах, не довести до обострения отношения между округами и областью. Так работали многие собкоры. В системе окружной власти полагали, что мы все делаем одно дело, стремимся к одному с разных сторон – улучшению качества жизни. Поэтому нас уважали как партнёров процесса, даже в случае серьёзной журналистской критики с нами и нашими материалами считались, так как готовились статьи на основе огромного количества документов. Бывало, вызывали наверх, и тут всё зависело от убедительности доводов и знания глубины проблемы. Приглашали на самые различные совещания журналистов-отраслевиков не для пиара руководителей, для разъяснения сути проблемы, её особенностей, для получения другой точки зрения, то есть для пользы общего дела. Выйти просили в очень редких случаях, только если речь шла о секретной информации.
Приложил руку
Северный морской путь, развитие Арктики. Эти базовые темы всей журналистской деятельности Юрия Морозова были и остаются. Многолетняя работа в архивах Питера, Тюмени, Тобольска, изучение современных документов, глубокое знание вопроса с разных сторон, собственное мнение, к которому прислушиваются и маститые учёные, и специалисты, и власть.
– От разговоров давно надо было переходить к делу, – уверен журналист, – баз вдоль трассы как не было, так и нет. Проблема в том, что Северный путь – водная магистраль. А надо развивать наземные сухопутные транспортные коммуникации. Севморпуть при этом своё значение не потеряет как магистраль, по которой завозится топливо и доставляются крупнотоннажные грузы, какие не потянет ни одна платформа. А развивать нужно наземные коммуникации, будущее за ними. Морской транспорт самый дешёвый, но наземный даёт развитие территорий. Оба пути должны работать в одной связке, дополняя друг друга. Стране необходима сеть железных дорог, как проектировал Сталин. Почему её до сих пор нет? Я считаю, здесь идёт лоббирование неких интересов неких социально-экономических групп, которые получают большие денежные дивиденды от того, что Российская Федерация закупает полезные ископаемые за рубежом и не осваивает собственные природные ресурсы в зоне Восточной Сибири и дальше. Там колоссальные запасы, которые будут востребованы нашей промышленностью.
А мы покупаем всю хромитовую руду в Казахстане. Создаётся впечатление, что никому не выгодно освоение Восточной Сибири за счёт строительства транспортных коммуникаций. Ещё в бытность Менделеева военно-морское лобби блокировало этот вопрос. Дмитрий Михайлович был категорически против железной дороги через Сибирь, почему, не известно. Но поддерживал Севморпуть. Может, это надо было в то время, Японская война была... Сейчас другие условия. Кстати, если бы Сталин не умер, был бы уже и мост через Обь, это его проект, как и другие нужные, но непостроенные магистрали.
– Вы один из участников открытия представительства ЯНАО в Санкт-Петербурге. Долго убеждали?
– Я писал письма губернатору на эту тему ещё в девяностых годах, – тогда уже начали говорить о Севмортпути, о развитии Арктики. Ямал и северную столицу многое связывает – та же геология, научная база по изучению Севера в городе на Неве, к тому же студенты там наши учатся, их надо опекать. Через шесть лет мою переписку запросили, вскоре состоялась встреча ямальского руководства с питерским, я там был. Через год, в 2003-м открыли представительство, его возглавил Олег Контонистов.
На носу ракеты
– К слову о путешествиях, куда бы ещё съездили, Юрий Андреевич?
– По северам, – ответил он без колебаний.
В списке желаний – Новая Земля, Якутия, Норильск, Екатеринбург, Земля Франца-Иосифа, космодром Плесецк...
– Во всех этих точках был лет двадцать назад. В числе особо памятных – Плесецк, где мы поднялись на вершину ракеты, на 60 метров от земли. Потом видели и слышали её старт, в десяти километрах грохот был – уши заложило, такая мощь. Тогда как раз готовилась встреча Рейгана и Горбачёва, выводили для них на орбиту спутник связи. Хочется посмотреть, что изменилось там с тех пор. На Земле Александры только построен самый северный солдатский городок с полуторагодовым запасом продовольствия, воды и иного обеспечения. Этот гарнизон охраняет шахты баллистических ракет, посмотреть бы на него. На Новосибирских островах реанимировали аэродром «Темп», там стратегическая авиация. На Новой Земле восстанавливают полярные станции. Масса всего интересного! Я бы на Новую Землю даже отпуском пожертвовал...
И пожертвует, и съездит, и посмотрит, и напишет вне сомнения – глаза загорелись у видавшего и познавшего, как у того 15-летнего мальчишки, написавшего заметку в общесоюзный журнал. А мы с удовольствием почитаем результат ваших путешествий, Юрий Андреевич!
