Горный инженер – тоже звучит красиво, решил тогда Владимир Зольников. Его трудовой путь начался с рабочей профессии бурильщика, а вместо ноутбука была логарифмическая линейка.
Именно ему принадлежат разработка и внедрение прогрессивных методов технического перевооружения геологоразведочного производства, в том числе блочный метод монтажа и газотурбинный привод буровых установок, а также совершенные технологии бурения глубоких скважин, поднявшие геологоразведочную отрасль Ямала на новую ступень технического прогресса.
Под руководством Владимира Зольникова была пробурена первая в Западной Сибири глубокая поисковая скважина глубиной пять тысяч девять метров на Надымской площади в 1976 году и ликвидировано несколько крупных открытых газовых фонтанов с помощью разработанных прямо на месте методик.
Тяга к неизведанному
С чего же начинался этот героический путь в ямальскую геологию? Ещё в босоногом детстве мальчишку из-под Тобольска заинтересовали люди, которые на самоходных бурстанках в пойме Иртыша как будто что-то искали под землёй. Только будучи студентом, Володя понял, что это были сейсморазведчики. Даже не имея полного представления о будущей профессии, но наполненный духом романтики, он после окончания школы подал документы на нефтегазопромысловый факультет Тюменского индустриального института. И после его окончания решающим для начинающего геолога оказалось не перспектива получить благоустроенную квартиру на юге, а тяга к неизведанному, сравнимая с полётом в космос.
– И если уж не попал в космонавты, так проникнем в глубь недр земных! Мы были так воспитаны. Меня, как многих в наше время, с детства влекла геологическая романтика, и я выбрал Главтюменьгеологию. Преддипломную практику проходил на Самотлоре, и мне было уже неинтересно работать в эксплуатационном бурении, где скважины штампуются как на конвейере. Собрал тогда в актовом зале главка, беседовал и напутствовал нас, молодых специалистов, сам «папа Юра» – Юрий Георгиевич Эрвье. А потом нас расписали по геологическим предприятиям, меня определили в Мегион. Но я возмутился: почему же меня отправляете на юг, ведь я хочу на Север? Ну, раз желаешь на Север, так поедешь за Полярный круг – в безвестные Нумги, в Надымскую нефтеразведочную экспедицию, так решили со мной, вспоминает о своей трудовой юности Владимир Андреевич.
Математика и география
Но как раз трудности вчерашнего студента не пугали, даже не интересовал заработок. Повезло в другом плане: коллектив оказался настоящей кузницей кадров, и многое держалось на истинном энтузиазме. К тому же непререкаемый авторитет начальника экспедиции Ревзина Бадретдинова создавал здоровый моральный климат и приподнятый трудовой настрой.
Однако оставалась потребность в квалифицированных рабочих и ИТР-производственниках. При отсутствии в экспедиции инженерных вакантных мест Владимир Зольников выразил желание начать освоение профессии горного инженера с рабочей профессии бурильщика. В тот момент коллектив закончил доразведку Медвежьего газового месторождения на сеноман и уже приступил к бурению первой скважины на глубокие юрские отложения. Здесь Владимир Зольников впервые реально ощутил, что такое газовое месторождение и аномально высокое пластовое давление.
– Первая юрская скважина постоянно проявляла газом, и каждую смену приходилось таскать тонны барита, утяжелять буровой раствор, – подробно рассказывает Владимир Андреевич, как будто это происходило вчера. – А главный технолог Владимир Макаровский, ответственный за спуск колонны, решил проверить меня, дав задание сделать расчёт цементажа технической колонны. Расчёт я сделал быстрее его. Как раз здесь мне пригодились мои конспекты лекций, справочники и книги по специальности, ещё мой «ноутбук» – логарифмическая линейка, которые я привёз с собой, и с их помощью рассчитал многоэтажные формулы.
Зимой 1971 – 1972 годов газовики уже приступили к обустройству Медвежьего газового месторождения. А молодой специалист набирался опыта, работая уже помощником бурового мастера в бригаде Георгия Иванова. В дальнейшем Владимир Зольников становится буровым мастером, главным инженером и начальником Надымской геологоразведочной экспедиции, география фронта работ по поиску и разведке которой простиралась почти на тысячу километров.
В ранге «дяди-папы» и замминистра
На первой скважине на Гыданском полуострове в начале лета из-за нелётной погоды его бригада осталась на целый месяц без продуктов, не считая полмешка муки, нескольких банок фаршированного перца и немного макарон. Пришлось с риском для жизни отправиться по реке на тягаче на факторию Напалково. Этот случай Владимир Андреевич помнит до мелочей:
– В половодье на середине речки наш вездеход так раскрутило, что мы с беременной женой – геологом буровой, которая напросилась поехать со мной, и водителем чуть не пошли ко дну. Оказалось, что кузов-лодка у нашего ГТТ дырявый, и вода зажурчала в тягаче. Хорошо, что жена не поняла этого, и всё обошлось без паники. Только чудом мы с трудом прибились к берегу.
Встреча с будущей супругой Ниной произошла в экспедиции, куда она приехала совсем молоденькой девчушкой с огромным рюкзаком в половину её роста и ещё с куклой сверху, – видимо, не вместилась в рюкзак. Буровую оставила и перешла в геологический отдел, когда в семье появились дети. А вот Владимиру Зольникову приходилось застревать в тундре месяцами – «работали так, что трещали хребты». За шестнадцать лет работы в объединении у него пропало девять неиспользованных отпусков. Если случалось вырваться в посёлок к семье, дети отца признавали не сразу, забородился, говорили они, имея в виду отросшую бороду.
– Жена идёт с дочками из детского садика. Подхожу к ним, здороваюсь, беру за ручку, а они прячутся за маму. Меня называли «дядя-папа», привыкая постепенно, – с улыбкой вспоминает мой собеседник.
А дома всегда был собран аварийный рюкзак с дорожным несессером и тёплыми вещами, быть наготове требовал непрерывный и круглосуточный режим работы по бурению поисковых скважин. К тому же в ямальском регионе геологи открывали фонтаноопасные газовые месторождения, и здесь впервые в тюменской геологии встретились с зонами аномально высокого пластового давления, характер которых ещё не был изучен. За время работы в геологии Владимиру Зольникову пришлось ликвидировать два десятка аварийных газовых фонтанов, хотя по регламенту такой ситуацией должен был руководить начальник штаба в ранге заместителя министра геологии России.
С негаснущим факелом в груди
По признанию Владимира Зольникова, в тяжёлой работе геологоразведчиков есть немало моментов, когда душа просто поёт от ощущения масштабов достигнутого. Это движение по заснеженной тундре грациозно покачивающейся многометровой буровой вышки, которую тянет вереница тракторов. Это оглушительное гудение скважины, вызванное притоком газа, вырывающегося из конца трубы и превращающегося в оранжевый факел – что значит: открыто новое месторождение или новая газовая залежь.
Сегодня, возможно, век открытий остался в прошлом, как и сама профессия романтиков. От этого щемит сердце, болит душа. Только никто не вправе отнять у них колоссальных заслуг – благодаря геологии Ямал стал богатейшим центром по добыче газа в стране. Среди заслуженных наград Владимира Андреевича Зольникова – орден Трудового Красного Знамени, медали «За заслуги в разведке недр» и «За освоение недр и развитие нефтегазового комплекса Западной Сибири», юбилейный знак «300 лет горно-геологической службе России», почетная грамота губернатора ЯНАО. А звание «Почётный разведчик недр» – на особом главном месте.
