Жизнь Екатерины Надравецкой лёгкой никогда не была, но, рассказывая о ней, она не жалуется – не привыкла. «Я такую закалку в детстве получила, что никакие трудности потом меня не пугали», – говорит труженица тыла.
Беда не приходит одна
Для семьи Долгополовых из запорожского села Старая Днепровка весна 1941 года выдалась нерадостной – 1 мая после тяжёлой болезни умер глава семейства Хрисан Иванович, оставив жену с четырьмя детьми на руках.
– Старшей сестре Шуре было 12 лет, мне 10 июня должно было исполниться десять, брат Вася с 1938 года, самая младшая, Люба, родилась в начале 41-го, то есть ей было всего несколько месяцев, – рассказывает Екатерина Хрисановна. – Той весной абрикос сильно-сильно цвёл, и отец, глядя на него из окна, всё время повторял маме: «Береги детей, война будет». Сбылось его предчувствие.
Она хорошо помнит, как в село ворвались фашисты, как ходили по дворам, требуя яйца, молоко, масло, хватали кур и свиней, рылись в сундуках. Как нашли спрятанное мамой зерно и скормили его лошадям, обрекая детей на смерть от голода. Семья спасалась тем, что старшие девочки собирали травы, ходили за семь километров на болото, выкапывали там корешки, которые затем толкли в ступке и пекли что-то похожее на оладьи.
– Фашисты рассчитывали на быструю победу, но нет. И когда наступила зима, срубили много деревьев на дрова: черешню, грецкий орех. Нас выгнали из хаты, пришлось нам впятером ютиться в теплушечке – это вроде кладовки, где мы раньше зерно хранили. А там всего-то метров шесть. Спали на соломе, из вещей толком ничего и не было. После боёв маму и других женщин заставляли собирать и закапывать трупы. А бои были страшные. Нашу соседку вместе с двумя детьми на наших глазах накрыло снарядом, их потом в огороде похоронили под вишней, не на чем было до кладбища добраться. Старшая дочь соседки, она с 1926 года, была угнана в Германию. Когда вернулась и никого не нашла, сильно заболела, молодой умерла, – Екатерина Хрисановна смахивает слёзы. – Раньше не так было, а сейчас, когда вспоминаю, очень больно сердцу.
Освобождение Запорожья началось осенью 1943 года. Полностью Украина была освобождена от немецко-фашистских захватчиков через год. Но война ещё продолжалась, и, значит, фронту требовалась помощь. Окончившая до войны всего два класса, Катя к учёбе так и не вернулась, пошла работать.
– Работали на кукурузных полях, далеко они были, километров двенадцать от села. Жили в землянках неделями, только по субботам ходили домой, чтобы помыться. После войны страшный голод был. Чтобы помочь маме, я в 17 лет завербовалась на стройку в Запорожье, потом был карьер, где добывали камень, – возила его на лошадях, оттуда уехала в Донбасс, устроилась в шахту.
В Донбассе Катя познакомилась со своим будущим мужем Андреем Надравецким. Поженились, в 59-м родился сын Юра. Казалось бы, жизнь налаживается, но беда пришла, откуда не ждали. Ещё в юности она сильно застудила ухо, но до лечения ли было тогда? И вот проявились последствия: постоянно кружилась голова, мешал свет, раздражали звуки. Молодая женщина перенесла две операции, но полностью здоровье не восстановилось.
Второй дом
На Крайний Север Екатерина Хрисановна приехала в 1977 году вместе с 13-летней дочерью Надей. Супруг не захотел покидать родные края, а Юра остался, потому что должен был пойти в армию.
– Хотела сначала в Магадан поехать, но не получилось, потом услышала про Воркуту и Салехард. И вот 6 апреля мы сели в поезд, но куда точно едем, так и не решили. В ночь под Пасху, она была 10 апреля, мне приснился Салехард – узнала его по рассказам знакомых. Бабушка-попутчица сказала, что мне был дан знак свыше, так мы здесь и оказались.
Екатерина Хрисановна не устаёт благодарить высшие силы за то, что вели её, за людей, которые встречались на пути. Вспоминает, как познакомилась в Сейде с женщиной, которая тоже ехала в Салехард, как в первый же день, оставив вещи в гостинице «Ямал», отправилась к новой знакомой просто в гости, а ушла с предложением работы.
– Сватья тёти Раи работала в опорном пункте милиции, но собиралась увольняться и искала себе замену. Человек должен был быть непьющим и ответственным. И тут я. «Вижу, – говорит, – ты хорошая женщина, пойдём со мной». Так я устроилась уборщицей и сторожем в опорный пункт. Жили там же, в одной из комнат.
Довелось нашей героине поработать и на буровой. Но это уже было после того, как дочь окончила школу и уехала в Запорожье учиться на мастера-закройщика. Родные звали Екатерину Хрисановну вернуться на малую родину, но она отказалась. Теперь её домом был Салехард.
– В 82-м получила вот эту квартирку, – показывает своё жилище ветеран. – Палисадника не было – сплошное болото. Это я потом постепенно высадила ольху, черёмуху, лиственницу, шиповник. Сегодня у меня здесь и смородина растёт, и малина с калиной. А летом цветы выращиваю. Без дела сидеть не привыкла, вот и занимаюсь.
Гости у Екатерины Хрисановны бывают часто, если не люди, то вездесущие воробьи и синички всегда тут как тут. Кормилицу свою узнают по голосу и в ответ на добро радуют её своими песнями.
– Благодарю Бога за каждый прожитый миг, жизнь – за всё хорошее, что она мне дарила и дарит, – говорит Екатерина Хрисановна, бабушка Катя, неутомимая труженица и оптимистка.
