«Мойдодыр», «Муха-цокотуха», «Тараканище», «Федорино горе»… На произведениях Корнея Чуковского выросло не одно поколение. Но спроси про его военную сказку «Одолеем Бармалея!», многие наверняка ответят: нет, не знакома.
«Одолеем Бармалея!» – последняя из цикла сказка о добром докторе Айболите и злом разбойнике Бармалее была написана в самый тяжёлый для Советского Союза год – в 1942-м. Чуковский в это время вместе со старшей дочерью и двумя внуками находился в эвакуации в Ташкенте, работал в Республиканской комиссии помощи эвакуированным детям. Он не писал сказок уже около восьми лет, объясняя это тем, что «не хотел перепевать самого себя», но, ежедневно встречаясь с детьми, судьбы которых разрушила война, решился.
Работа шла трудно. «Ночь. Совершенно не сплю. Пишу новую сказку. Начал её первого февраля. Сперва совсем не писалось… Но в ночь на первое и второе марта – писал прямо набело десятки строк – как сомнамбула. Я писал стихами скорей, чем обычно пишу прозой; перо еле поспевало за мыслями. А теперь застопорилось. Написано до слов: Ты, мартышка-пулемётчик… А что дальше писать, не знаю», – жаловался в своём дневнике Чуковский в самом начале марта 1942 года. Это неудивительно: он волновался за своих сыновей Николая и Бориса и их семьи, с которыми его разлучила война.
Первого апреля того же года Чуковский заносит в дневник: «День рождения. Ровно LX лет... Подарки у меня к дню рождения такие. Боба пропал без вести. Последнее письмо от него – от 4 октября прошлого года из-под Вязьмы. Коля – в Ленинграде. С повреждённой ногой, на самом опасном фронте. Коля стал бездомным: его квартиру разбомбили. У меня, очевидно, сгорела в Переделкине вся моя дача – со всей библиотекой, которую я собирал всю жизнь». Мрачные предчувствия не обманывали писателя: как станет известно позже, Боба – младший сын Чуковского Борис – возвращаясь из разведки, погиб осенью 1941 года. Николай остался жив чудом: во время бомбёжки он задержался из-за разводки мостов, а придя к своему дому, обнаружил, что от него остались лишь руины.
И «вот с такими картами на руках» Чуковский писал «весёлую победную сказку»… Хотя «весёлого» в борьбе жителей страны Айболитии – зайцев, белок, журавлей, оленей и прочих симпатичных и отважных зверюшек – против кровожадных шакалов, ягуаров и носорогов во главе с беспощадным и коварным Бармалеем было немного. Вот, например, каким в сказке предстаёт злодей:
Он стоит со своими удавами,
Со своими волками кровавыми,
Вкруг него павианы поганые
На траве развалилися пьяные.
Он стоит над весёлыми сёлами,
Над полями стоит он весёлыми
И бормочет бессмысленным голосом:
«Истребить! Погубить!
Уничтожить! Убить!
Погубить! Разбомбить!
Ни людей,
Ни детей –
Никого не щадить!»
Вся сказка – это военная хроника борьбы не на жизнь, а на смерть, в которой стреляют пулемёты, разрываются гранаты, грохочут пушки. Жители Айболитии вынуждены жить по законам военного времени. Когда враг разбит, поверженному Бармалею выносится приговор:
Ты предатель и убийца,
Мародёр и живодёр!
Ты послушай, кровопийца,
Всенародный приговор:
Ненавистного пирата
Расстрелять из автомата
Немедленно!
И сразу же в тихое утро осеннее,
В восемь часов в воскресенье,
Был приговор приведён в исполнение.
Позже Чуковского нередко ругали за недетскую жесткость произведения. Но… какие времена – такие и сказки. По словам писателя, ему хотелось внушить даже маленьким детям, что «в этой Священной войне бой идёт за высокие ценности мировой культуры, гуманизма, демократизма, социальной свободы». Чтобы рельефнее представить идейные цели войны, он использовал образ знакомого им доброго, мудрого, самоотверженного Айболита и «противопоставил ему разрушительную и подлую силу фашизма». И рассказал об этом на понятном каждому ребёнку языке, связав сказочные события с тем, что дети ежедневно слышали по радио.
Ещё не закончив работу, Чуковский читал детям отдельные главы и предлагал им придумывать названия к ним. Литератор не заигрывал с детьми – он действительно использовал их советы, готовя произведение к печати. Так, с придуманными вместе с ребятами названиями глав сказка вышла потом в «Пионерской правде».
Выносил Чуковский свою сказку и на суд взрослых, в том числе коллег по литературному цеху – Анны Ахматовой, Алексея Толстого, как и Чуковский, находившихся в то время в эвакуации в Ташкенте. В письме сыну Николаю Корней Иванович писал, что Ахматова, Толстой и другие «понимающие люди… говорят, что это будет лучшая моя сказка».
Сначала отрывки из сказки были опубликованы в газете «Правда Востока», а в августе она была полностью напечатана в «Пионерской правде». В 1943 году сказка вышла отдельными книжками в Ереване, Ташкенте и Пензе.
«Одолеем Бармалея!» была написана в разгар Сталинградской битвы и принималась читателями и литературными критиками на ура. Но уже во второй половине 1943-го, года коренного перелома в Великой Отечественной войне, на неё обрушился шквал критики. Автора обвиняли даже в издевательстве над сводками Информбюро. В результате сказка была изъята из готовившегося к печати сборника Чуковского и лично Сталиным вычеркнута из антологии советской поэзии к 25-летию Октябрьской революции. Первого марта 1944 года «Правда» опубликовала разгромную статью директора ОГИЗа П.Ф. Юдина «Пошлая и вредная стряпня К. Чуковского», в которой «Одолеем Бармалея!» признавалась не просто чепухой, а «политически вредной» чепухой: «Военная сказка К. Чуковского характеризует автора, как человека или не понимающего долга писателя в Оте-чественной войне, или сознательно опошляющего великие задачи воспитания детей в духе социалистического патриотизма».
Больше военная сказка Корнея Чуковского в Советском Союзе не переиздавалась. О борьбе отважных жителей страны Айболитии со свирепым бармалеевым войском забыли почти на полстолетия. Лишь в конце 1990-х годов произведение вновь увидело свет.
