По коми обычаю невесте заплетают две косы. Если быстрее получится правая – первым родится сын.
История старинных вещей всегда увлекательна. Разглядывая их, в воображении рисуются возможные картинки прошлого. Кому принадлежали эти предметы, как жили их хозяева? Чаще всего, мы можем лишь предполагать, но не в случае с платком, который много лет бережно хранит Светлана Копейкина. Его прошлое и привело нас в маленький домик на улице Карла Маркса. Одноэтажное здание само заслуживает отдельного повествования, ведь ему больше века. Копейкины живут здесь последние 35 лет. Не одни – соседствуют с мифическим существом. Да-да, жилую площадь с семьёй делит настоящий домовой. Увидеть дух нам, к сожалению, не посчастливилось, может, был занят или посчитал, что наши персоны не достойны его внимания, но он есть, утверждает Светлана Митрофановна. Роднуля, как зовут домового хозяева, не проказник и не вредина. Оберегает жилище, помогает найти потерянные вещи, и тому есть примеры. Но мы опять отвлеклись.
Перед свадьбой – в слёзы
Радушная хозяйка встретила гостей, как и полагается, накрытым столом. Варёное мясо, ягоды-грибочки, «сола чери» – солёная рыба и, конечно же, «картупеля шаньга» – картофельные шаньги. Эти простые, но сытные блюда испокон века готовили предки Светланы Митрофановны, придерживается национальной кухни и она. Но прежде чем приняться за угощение, отправляемся в комнату, где героиня демонстрирует свою гордость – плат с бахромой, который настолько большой, что вполне может сойти за диванное покрывало. И немудрено – размер этого головного убора коми женщин 220 на 180 сантиметров. Носили такой только по праздникам.
– Достался он мне по наследству от тётки Павлы, старшей сестры отца, – рассказывает Светлана Митрофановна, – а ей, в своё время, подарила бабушка на свадьбу, было это лет сто назад, а то и больше. Пришлось ехать за платком в Ханты-Мансийский округ, в посёлок Октябрьское, двоюродная сестра сказала, что ни посылкой, ни нарочным отправлять не будет. Я его немного носила, но потом решила беречь, всё-таки вещь старинная. Другая тётка – Нюра – вспоминала, что девушке перед свадьбой надо было лить слёзы три дня и три ночи, чтобы жизнь семейная счастливой была. Приходили плакальщицы, распускали невесте волосы, расчёсывали, заплетали две косы – с одной ходили только незамужние, укладывали их кругом. Затем надевали на голову кокошник и повязывали платок.
Кофта, сарафан, фартук, вязаные чулки. Тёплые рейтузы женщины раньше не носили, говорит собеседница.
– Бабушка моя, Матрёна Петровна Конева, была чумработницей. Я всегда удивлялась: как без штанов‑то зимой да при многодневных касланиях. Оказывается, тепло обеспечивали многочисленные нижние юбки. Другой вопрос – роды. Бабушка, у которой было 11 детей, рассказывала, что когда наступала пора рожать, она заходила за чум и возвращалась в него уже с ребёнком, завёрнутым в подол. Она искренне изумлялась, когда я спрашивала: почему нельзя было попросить всех выйти. Заведено было так.
Предсказать погоду помогут приметы
Разговор плавно перетекает к истории семьи. Про своих дедушек Светлана Митрофановна знает мало. Простые оленеводы, они, тем не менее, попали под жернова сталинских репрессий. В 30‑е годы любое неосторожное слово, произнесённое при посторонних и даже в кругу друзей, могло стоить жизни. Лишь пять лет назад стало известно, что муж Матрёны Петровны Семён Алексеевич был расстрелян в Салехарде. О судьбе другого деда – Пётра – родные до сих пор ничего не знают.
– Мама Евдокия Петровна перед войной вышла замуж за Митрофана Конева, жили они тогда в селе Мужи. Вернувшегося с фронта отца отправили в деревню Казым-Мыс восстанавливать колхоз «За лучшую жизнь». Там я и родилась, а после меня ещё пять детей. Мама работала в бухгалтерии, папа председательствовал, потом был бригадиром рыбоучастка.
В середине 60‑х Светлана окончила курсы бухгалтеров в Салехарде и была направлена в посёлок Щучье Приуральского района кассиром. Там она познакомилась со своим будущим мужем. Анатолий Копейкин приезжал раз в месяц из Лаборовой, где работал заготовителем, для сдачи отчётов.
– Три раза в кино сходили, а потом решили пожениться, – смеётся женщина, – зарегистрировались весной 67‑го. Двоих детей подняли. Когда перебрались в Салехард, муж продолжал трудиться в горрыбкоопе, а я устроилась в кинопрокат, так до самой пенсии на одном месте и проработали.
Чай давно допит, Светлана Митрофановна складывает в пакет выпечку: с собой возьмёте. Домовой так и не показался, ну что ж, в другой раз. На прощание спрашиваем хозяйку: а есть какие-либо коми приметы, связанные с зимой? Оказывается, Матрёна Конева делилась с внучкой не только воспоминаниями. Прожив почти всю жизнь в тундре, она хорошо знала, когда будет дождь или метель, а когда хорошая погода. Об этом ей рассказывала сама природа, помогали наблюдения за поведением животных и собственные ощущения.
– Бабушка говорила: «Водз лым – водз тулыс», по–русски значит «ранний снег – к ранней весне». А ещё: если закат пурпурного цвета – жди ветра и холодов.
