– Техники, которая есть сегодня в Салехардском речном порту, хватит на 30 лет, не более. Может, с развитием автомобильных и железных дорог обская водная артерия станет не актуальной? И в дальние ямальские посёлки дрова будут завозить космические корабли? – иронизирует шкипер-механик, он же крановщик, он же мастер газосварщиков, радист, спасатель...
Коренной салехардец Пётр Юрченко часто в детстве смотрел с обрыва, как по Оби ходили большие и малые суда. Сегодня он – командир плавкрана, официально – шкипер-механик, капитанская должность: шкипер в переводе с английского ни много ни мало – «капитан».
– Пётр Иванович, ваша работа – исполнившаяся детская мечта, вы, когда смотрели на пароходы, хотели быть капитаном?
– Да я об этом и не думал, больше всего мне нравилось, как работал кран, как поднимал и опускал тяжёлые грузы. Поэтому после салехардского профессионального училища не стал работать радистом, а окончил в речном порту курсы, и меня поставили крановщиком. Через два года я уже был старшим электромехаником плавкрана. Так с тех пор и рулю. Сегодня моя команда – это три крановщика, столько же помощников механика и повар. И командир, который смотрит за дизелями, за командой, всеми электродвижущими и иными приборами. Наша задача – в навигацию помочь доставить грузы в любую точку округа, в маленькие посёлки, куда только по воде можно привезти стройматериалы, продукты питания, уголь, дрова... Часто из-за отливов баржи не могут подойти близко к берегу, спасает кран, у которого вылет стрелы 30 метров. Если надо, мы и дно углубим. Первый завоз делаем по высокой воде, в июне, в Шурышкарский, Приуральский районы, в посёлок Овгорт, осенью туда уже не попасть. В прошлом году много было работы для Сабетты, там большая стройка идёт. Ходим по всему округу, последние пункты – Антипаюта, Находка, потом идём ближе к Надыму в посёлок Нори, очень неприятный участок, с постоянными отливами, приливами, речка очень мелкая, чтобы туда попасть, всегда приходится ждать наполнения русла неделю-другую.
– Довольны жизнью, как она сложилась?
– Я анализировал – вполне, мне даже очень нравится. Я ведь постоянно с природой, а для меня это важно. Салехард расстраивается высотками, красиво, конечно, но природы становится меньше. А на реке, особенно весной – вода кругом, по берегам деревья зеленеют… В Шурышкарском районе уже листочки и травка, а севернее ещё снег лежит, – какие контрасты! Это очень впечатляет, бодрит и одновременно успокаивает. И как можно такую красоту портить, а ведь находятся – то там, то здесь замечаешь пятна от топлива. Один такой умник подошёл к берегу и сливает мазут, представляете, природу губит, я капитану: «Что же ты делаешь!». А у него, видите ли, дизель сломался, в таких случаях надо отработанное масло – в бочку, и на утилизацию. Но послушал – прекратил сливать. Подобное должно очень жёстко наказываться.
– Жизнью, говорите, довольны, но ведь наверняка не всегда было гладко?
– Конечно. Одно время с работой было тяжело, зарплата низкая, почему люди и уходили с флота. Но я считаю, кто хочет заработать, возможности всегда есть. Надо силу воли проявлять, никто вам ничего на блюдечке не принесёт. А работы на флоте – море. Вот, к примеру, я крановщик, старший электромеханик, кроме того, освоил и хорошо освоил специальность газоэлектросварщика, сейчас меня поставили мастером в бригаде газосварщиков Салехардского речпорта. Я беру подряд, выходим и в субботу, и в воскресенье, если надо, дополнительный труд руководство и поддерживает, и оплачивает. Обучался возведению гидросооружений в Питере и Нижнем Новгороде, затем с бригадой крановщиков строил причал в нашем речпорту.
– Кроме вашей капитанской должности и прочих перечисленных умений вы ещё возглавили движение «В защиту человека труда» в округе. Не многовато для одного человека, это же дополнительная ответственность?
– Это ко мне напрямую относится. Я хоть и руководящую должность занимаю, но самый настоящий рабочий класс. Поэтому и предложил мою кандидатуру Председатель Городской Думы Александр Спирин. Потом утвердили на уровне руководства УрФО. Прошли два года, и на второй срок выбрали. Конечно, ответственности прибавилось, – надо работу вести по всему Ямалу, это непросто, но администрация округа помогает.
– Насколько актуально это движение, скажем, в Салехарде?
– По Салехарду, может, и не так уж, здесь преимущественно административные структуры. В таких городах, как Тюмень, Екатеринбург с рабочими специальностями проще. Я был на конкурсе «Славим человека труда», соревновались сварщики, я удивился – парню 21 год, он двумя руками варит. Прав наш губернатор – надо растить свои кадры, поддерживать их жильём, зарплатой, чтобы через 20 лет было с кого спросить за построенный дом, школу. В советское время было развито наставничество, и это было правильно. Сегодня в Салехардском речпорту работают хорошие спецы, могут с закрытыми глазами судно в любую реку на Ямале завести. Но все они в основном пенсионеры, такой опыт нужно передавать, а городская молодёжь на флот не идёт, не престижно стало. Выручают поселковые ребята, они с детства приучены к труду, один родом из Овгорта сейчас в моей команде, я им очень доволен, всё на лету схватывает.
– Пётр Иванович, столько умеете, другим помогаете, но не похоже, что нет какой-то авантюрной задумки?
– Есть. Планирую на снегоходе до острова Вайгач доехать и обратно, себя на прочность испытать. А вообще очень хочу, чтобы речной флот развивался, чтобы заработали новые станки, современная техника к нам пришла. Суда долго не обновлялись. Мой плавкран 1974 года выпуска. Я слежу за ним 35 лет, он и работает исправно. Сейчас полным ходом идут ремонтные работы, вода прибывает, 20 – 23 мая, возможно, лёд пройдёт, на рейде с осени ждут три гружёные баржи, их не успели в Сабетту отвезти. Скорее всего, пойдём спасать или перегружать.
– Спасать?
– Ну мало ли какая утечка, наша команда и спасательные функции выполняет. У нас есть и кислород, и водолазные костюмы, и необходимое спасательное оборудование. Сейчас нужно обладать пятью-шестью специальностями. Вот мы и решили, что это умение нам не помешает.
На плавкране Петра Юрченко есть и тренажёры, чтобы в спортивной форме команда себя держала, работа на флоте не терпит слабаков, приходилось морякам из таких передряг выбираться, один только шторм на Оби чего стоит – волна через кран перехлёстывала. А если команда прошла подобные испытания, это уже больше чем просто коллеги. И плавкран, который 35 лет несёт вахту со своим капитаном, это больше, чем просто речное судно. И родные ямальские берега невозможно променять ни на какие, как говорят, благоприятные для жизни края. И что это, если не счастье?
